Чувашский государственный научно-исследовательский институт гуманитарных наук (ЧГИГН) с начала ХХI века продолжает издавать материалы фольклора «Чувашское народное творчество». В конце прошлого века были разработаны и широко обсуждены проспекты двух серий: издания на чувашском в 50 томов и в переводе на русский язык, сжатые, но дополненные в сравнении с мировыми шедеврами — не менее 40 томов.
Помню, что чувашские первый и второй тома «Мифы, легенды, предания» (2004) и «Чувашские благопожелания и молитвословия» (2005) пробивались к свету через долгие препятствия и мытарства.
Хӗветӗр Михали ҫуралнӑранпа 175 ҫул ҫитрӗ
Чи малтанах ҫак ӗҫре усӑ куракан ӑнлавсене мӗнлерех пӗлтерӗшсемпе усӑ курнине ӑнлантарни кирлӗ. Поэзи мифологийӗ (поэтическая мифология) тесе эпир хайлав авторӗ йӗркелекен мифологине калатпӑр. Вӑл халӑх (этническая, натуральная) мифологийӗнчен хӑйӗн харкамлӑхӗпе (индивидуальностью), хӑй евӗрлӗхӗпе уйрӑлса тӑрать. Халӑх сӑмахлӑхӗнчи лирика-эпикӑра тӑтӑшах тӗл пулакан «эпӗ» текен калу субъекчӗ пирки ӑнлантарни те кирлӗ.
Юхма Мишши хатӗрленӗ «Ылтӑн ҫӳпҫе» кӗнекери статьясемпе малалла паллаштаратпӑр (ку ӗҫе тахҫантанпах тӑвайманччӗ-ха...). Аса илтеретпӗр, кӗнекен иккӗмӗш ячӗ — «Чӑваш сӑмахӗсен вӑрттӑнлӑхӗ». Ӑна 1993 ҫулта кӑларнӑ («Вучах» библиотекинче).
Мӗн-ха вӑл ийе?..
Ийе чӑмланӑ, тени пур. Ачана пӗччен хӑварсан ийе вӑрлама пултарать, тенӗ тата ӗлӗк. Ийе тенине кашни чӑвашах илтнӗ-ха ӗнтӗ. Акӑ, Н. И. Ашмарин словарӗнче те Ийе пирки виҫӗ страница ҫырнӑ. «Ийе мунчара пурӑнать.
Юхма Мишши хатӗрленӗ «Ылтӑн ҫӳпҫе» кӗнекери статьясемпе малалла паллаштаратпӑр (ку ӗҫе тахҫантанпах тӑвайманччӗ-ха...). Аса илтеретпӗр, кӗнекен иккӗмӗш ячӗ — «Чӑваш сӑмахӗсен вӑрттӑнлӑхӗ». Ӑна 1993 ҫулта кӑларнӑ («Вучах» библиотекинче).
«Сарӑ кун ҫӗршывӗнче» юмаха пӗлмен чӑваш ҫынни ҫук ӗнтӗ паллах. Мӗнле ҫӗршыв-ха вӑл? Унта вӗҫӗ-хӗррисӗр уй-хир, ҫеҫенхир е пушхир, ут кӗтӗвӗсем тем чухлӗ, ҫынсем пуян та телейлӗ пурӑнаҫҫӗ, ытти ҫӗрте тертленсе ҫӳрекен паттӑрсем те унта ҫитсен телей тупаҫҫӗ.
Эпическое сказание (эпос), наиболее объемная и древняя форма устного творчества, историческая память народа о былых эпохах и один из многочисленных жанров фольклора, долгое время в чувашской фольклористике не могло найти своего признания. Под рукой находились лишь отголоски настоящего эпоса – предания, песни, мифы, речитативы сакральных лиц, но не виделось целого, готового эпического сказания. А дореволюционный призыв Метри Юмана и Ивана Юркина собирать чувашский эпос оказывал на ретивых чиновников империи, а затем большевиков отрицательное влияние.
В 2006 году в городе Чебоксары небольшим тиражом (500 экз.) в свет вышла книга «Память незабытых предков», в которую были включены три древние болгаро-чувашские эпические поэмы «Аттил и Кримкилте», «Ылттанпик» и «Семь принцесс - кудесниц». Тексты литературных шедевров с чувашского языка на русский перевел В.И.Николаев. Составил, написал предисловие, пояснение, примечание и подготовил книгу к печати академик М.Н.Юхма. Выполнена огромная работа по сохранению, увековечению великого и уникального историко-литературного наследия болгаро-чуваш.
Сахвар держал округу в страхе,
Хоть, сам был маленького роста —
Известный был колдун и знахарь;
В мир темных сил имел он доступ.
Умело пользовался им,
Нельзя было «тягаться» с ним.
Не только лишь в деревне Попль,
Но и вокруг — в других селеньях,
Кто прибывал; немного побыл —
Несли Сахвару подношенья.
Попробовал бы не носить —
Потом непросто будет жить!
В окрестных деревнях Сахвара
И уважали и боялись.
По всем вопросам мал… и старый
Сахвару угодить старались.
Чӑвашсен ӑс-тӑнӗнче ҫапларах шухӑш ҫирӗпленнӗ: ӗлӗк, имӗш, чӑвашсем пытанса пурӑннӑ, тӗттӗм пулнӑ, тӗнче курса ҫӳремен. Ҫакна ҫирӗплетес тесе вӗсем чӑваш ялӗсем ҫырмасенче вырнаҫнипе ҫирӗплетме пӑхаҫҫӗ. Мӗншӗн «ҫирӗплетме пӑхаҫҫӗ»? Ара, тимлӗн тишкернӗ хыҫҫӑн ҫак теори чӑл-пар кӑна саланать-ҫке.
Паллах, ҫак шухӑшӑн тымарӗ ытларах пайӗпе совет саманинче ҫуралнӑ пулмалла. Ун чухне совет влаҫӗ, хӑйӗн пахалӑхне тата уссине ҫӗклес тесе патша вӑхӑтӗнчи саманана май ҫитнӗ таран хурлама тӑрӑшнӑ.
На пути поиска национальной идентичности у меня был период увлечения народной песней (в том числе и авторской песней, близкой по духу народному мелосу). Песня меня интересовала как духовное явление. К двухтысячным годам у меня складывалось системное знание о чувашской душе и – из сумеречного тумана интуиций и иллюзий вырисовывалась картина чувашской судьбы… Мне открывалась тайна подлинного звучания народной души… (Подтверждение своей «теории» я находил в сакрализованном исполнении песен Иосифа Дмитриева.